Памяти Спириной Марии Ивановны посвящается…
На моём жизненном пути встречались разные люди, но большей частью хорошие, воспоминания о которых греют душу. Таким человеком была и моя первая учительница – Спирина Мария Ивановна.
Мы жили с родителями во Владимире, но когда отец заболел, мама вынуждена была уехать с ним в кардиологический центр города Горький. Меня отправили к бабушке, и волей судьбы мне выпало пойти в 1-й класс именно в Марковскую школу, которую в своё время окончили моя мама и её братья, в которой учились мои бабка, дед и прадед. Сегодня я благодарна судьбе за этот подарок, потому, что чувство Родины у меня связано, прежде всего, с деревней Марково.
На всю жизнь остались в памяти и первая учительница, и самые добрые воспоминания о школе, навсегда ставшей для меня родной.
Первое знакомство с Марией Ивановной состоялось 1 сентября 1970 года. Помню, как бабка моя, Артамонова Анастасия Ивановна, в этот день собирала меня в школу, как срезала в палисаднике цветы, а потом подошла и сказала:
- Вот тебе букет для учительницы. Это золотые шары!
Она сказала это так, как будто они действительно были золотые, и вручила мне охапку ярко жёлтых цветов. Так я пошла в школу, одной рукой держась за бабушку, а в другой руке неся свой «золотой» букет. Тогда мне казалось, что нет красивей букета на всём белом свете.
Несмотря на праздничное настроение окружающих, я испытывала какое-то смутное волнение. Не знаю, видны ли были Марии Ивановне мои переживания, но когда она с улыбкой приняла букет, мои волнения улеглись, и на душе стало как-то спокойней. С тех пор прошло уже много лет, но каждый раз при виде золотых шаров ко мне приходят тёплые воспоминания о первом классе и моей первой учительнице.
Школа была малокомплектная, контингент учащихся не велик. Поэтому в одном кабинете занимались ученики сразу из нескольких классов: в нашем случае – с первого по четвёртый. Со всеми работал один учитель – Мария Ивановна.
В первом классе было 8 человек, а во всех четырёх – 19. Все они остались на этой фотографии – и те, кто жив, и те, кого уже сегодня нет...
В верхнем ряду (слева направо): Платонов Стас, Молостов Александр, Кулёв Эдуард, Лопаткина Ольга, Киселёва Галина, Медков Андрей, Ронков Сергей, Зайцева Тамара.
В среднем ряду: Петрова (Артамонова) Светлана, Завражкина Ольга, Спирина Мария Ивановна, Клюквин Владимир, Пластинин Валерий.
В нижнем ряду: Титова Надежда, Чеканов Виктор, Трухина Любовь, Илюхина Евгения, Киселёв Леонид, Куликов Александр, Клюквин Сергей.
Помню, как Мария Ивановна учила выразительному чтению стихов. На одном из уроков ребята постарше читали наизусть отрывок из «Осени» А.С. Пушкина. Первым к доске вышел Сергей Ронков и стал быстро тараторить стихи, показывая, что всё выучил. Мария Ивановна остановила его и стала объяснять, что стихи надо читать выразительно, представляя то, о чём рассказываешь. Я, хоть и выполняла своё задание, но всё это слышала, и когда Серёга стал читать снова, но уже с выражением, – заслушалась и начала представлять себе то, о чём говорилось в стихах:
Унылая пора! Очей очарованье!
Приятна мне твоя прощальная краса…
Воображение рисовало осеннюю природу, «в багрец и золото одетые леса»… Несмотря на то, что красивое слово «багрец» тогда ещё было мне незнакомо, но картина интуитивно рисовалась правильно. Очнулась, когда Мария Ивановна сделала замечание, чтобы я не отвлекалась.
Потом мы разучивали разные стихи и песни. Одну из выученных с Марией Ивановной песен я исполняла по осени на сцене марковского клуба. Начиналась она словами:
Падают, падают листья –
В нашем саду листопад.
Желтые, красные листья
По ветру вьются, летят…
Спев песню и увидев, что Мария Ивановна и бабушка хлопают в зале вместе с другими зрителями, я с чувством выполненного долга покинула сцену.
В памяти остались воспоминания об одном из уроков пения. Он проходил не в классе, а другом помещении без парт: мы сидели на стульях рядами. Мария Ивановна стояла перед нами, по левую руку от неё был проигрыватель с пластинками. Интересно было наблюдать за тем, как она включала проигрыватель, ставила пластинку, опускала иглу. После тихого шуршания и потрескивания приятный низкий голос запел:
Раз морозною зимой, вдоль опушки лесной,
Шёл медведь к себе домой в тёплой шубе меховой…
Под эту запись мы вместе с Марией Ивановной и разучивали «Песню про медведя». Придя домой, я рассказала бабушке, как слушали пластинку.
- Ну, так бери, да и слушай. Вот проигрыватель, вон – пластинки», – сказала она. И я начала помногу раз пересушивать все пластинки, которые были у бабушки дома: благо было их достаточно много, но лежали они практически невостребованными т.к. в моду уже вошли магнитофоны. Больше всего мне нравилось слушать «Аве Марию» в исполнении Робертино Лоретти. Интересно, но яркое впечатление детства и какое-то особое чувство при прослушивании пластинок у меня сохранилось до сих пор.
За время моей учёбы у Марии Ивановны, было несколько курьёзных случаев. Первый был связан с моей фамилией.
Дело в том, что бабушка, трое её сыновей и все члены их семей были Артамоновы, только у мамы фамилия после замужества изменилась. Но мама из-за болезни отца была далеко, и получилось так, что среди всей родни я одна оказалась с другой фамилией. Брат двоюродный насмехался: «У тебя фамилия не такая, значит ты не наша! И бабушка тебе не родная!» Обидно было до слёз. «Да наша ты, наша! – успокаивала бабушка, – и всем я вам одинаково родная!» Но брат не унимался, и было очень обидно. Устав от переживаний, и досыта наревевшись, я решила, что тоже буду Артамоновой.
Объявила об этом бабушке с Марией Ивановной и перестала откликаться на свою фамилию. Свернуть меня было уже невозможно. Бабушка сетовала Марии Ивановне: «Ну что с ней теперь делать?» – спрашивала совета как поступить. Поступили мудро: решили меня лишний раз не травмировать, и дали мне возможность, хоть и не официально, учиться под бабушкиной фамилией. Так и осталась я в памяти своих одноклассников как Артамонова. Потом эта история вспоминалась мне каждый раз, когда на чердаке, среди тетрадей и учебников уже повзрослевших бабушкиных детей, я находила свои школьные тетрадки, подписанные этой фамилией.
Другой смешной случай произошёл на новый год, когда Мария Ивановна затеяла утренник. Распределили роли. Нам с троюродной сестрой Евгенией достались роли лисы. Нашли маски из папье-маше. У Евгении уже был готовый костюм лисы. А мне его взялась сшить баба Настя, благо шила она хорошо. Сшила юбку и жилетку под оранжевый цвет, и всё вроде бы хорошо. Но нужен был хвост. А сделать его было не из чего. Я – в слёзы, не может же быть лиса без хвоста! И тогда бабка, достала из шкафа свою девичью косу и прикрепила её к юбке на пуговице. Я снова реветь, – не похоже на хвост! И только когда по совету Марии Ивановны в косу вплели ленту под цвет костюма и завязали бантом, я согласилась, что получилось красиво, и долго прыгала перед зеркалом в юбке с прицепленной к ней сзади бабушкиной косой. Так и выступала на своём первом новогоднем утреннике в школе.
Ещё один случай был связан с задачей по математике, за которую я получила свою единственную двойку от Марии Ивановны.
Обычно уроки я учила в передней избе, за большим столом, который сделал ещё мой дед. Над столом висела лампа, было светло и удобно. Так случилось и в этот раз. Мне оставалось сделать только математику, когда приехали гости: Владимир Иванович Артамонов и Владимир Иванович Ронков. Им не терпелось отметить встречу, и они никак не могли дождаться, когда мать накроет стол в передней избе, а там – я со своими уроками.
- Ну что ты как долго учишь?
- Да задача одна осталась.
- Давай мы с Ронковым тебе её махом решим!
Я сомневалась.
- Ну что ты, Ронков же у нас – кандидат наук!
Задачу они действительно решили быстро, и хоть я ничего из их решения не поняла – пообещали, что пятёрка мне теперь обеспечена. В предвкушении хорошей оценки я убрала учебник с тетрадью в портфель, и освободила стол.
Однако пятёрки этой я так и не увидела. Вернувшись из школы домой, я сообщила бабке, что Мария Ивановна поставила мне двойку.
- Это за что же?
- Да за ту задачу, которую мне Владимир Иванович решали с Ронковым.
- Не может быть! Что они глупые что ли, не смогли задачу первого класса решить?
Как бы то ни было, а двойка в тетради стояла.
В следующий свой приезд в Марково, Владимир Иванович с Ронковым вспомнили, что решали мне задачу и спросили:
- Ну что, получила пятёрку?
Узнав, что мне поставили два, они не поверили. Взяли тетрадь, проверили задачу – всё было сделано верно. Другого ответа быть просто не могло.
- Почему тогда два – не понятно.
- Наверное, Мария Ивановна узнала, что я не сама решала…
- Как же она узнала? Ты рассказала?
- Да нет.
А она, конечно же, всё узнала, потому, что задачу мне решили умножением, которого мы тогда ещё не проходили. Поэтому двойка была вполне заслужена.
Вспоминаются и другие уроки, и перемены, и мой день рождения, на который бабушка разрешила пригласить весь класс. Была на дне рождения и Мария Ивановна. За столом угощались, смеялись, шутили, вместе с Марией Ивановной пели песни и конечно песню «То берёзка, то рябина».
У меня до сих пор эта песня ассоциируется со счастливым детством. Мы искренне пели про «край родной, навек любимый» с полным ощущением того, что у всех у нас действительно «золотое» детство, и что все мы живём мы «под счастливою звездой». Эти песни детства не ушли из моей жизни. Я пела их своим детям, а сегодня пою своим внукам, стараясь делать всё, чтобы их детство тоже было счастливым.
В жизни, конечно, бывает всякое, но я не помню, чтобы Мария Ивановна ругалась или разговаривала на повышенных тонах. Она всегда была аккуратно одета и причёсана. Её образ соответствовал тому классическому образу сельской учительницы, который был отмечен скромностью, достоинством и добротой. Когда вспоминаю о ней, то перед глазами встаёт её улыбающееся красивое лицо. Сейчас пишу и ловлю себя на мысли о том, что она улыбалась при каждой нашей встрече.
Потом я уехала во Владимир, окончила школу, педагогический институт, стала кандидатом педагогических наук, Заслуженным учителем России. В том, каким я стала учителем, есть заслуга и Марии Ивановны.
Как многие её ученики, я через всю жизнь пронесла светлый образ своей первой учительницы и вспоминания о ярких и счастливых моментах детства, прожитых рядом с ней.
Прохорова С. А.
2021 год.